Социальный мониторинг — дело добровольное. Мэрия объяснила, почему можно вести цифровую слежку за москвичами
Фото: Ирина Бужор / Коммерсантъ
Используемые технологии электронного мониторинга являются ненавязчивыми, не вызывают излишнего беспокойства и чувства тревоги у граждан — в отличие, например, от нахождения на улице значительного количества сотрудников правоохранительных органов, которые были бы вынуждены проводить проверку личности. Об этом говорится в отзыве Департамента информационных технологий правительства Москвы на иск муниципальных депутатов, которые требуют признать не действующими поправки в столичный КоАП, позволяющие штрафовать за нарушение режима повышенной готовности в автоматическом режиме с помощью камер видеонаблюдения и геолокации.
Иск против цифровой слежки
Поправки вступили в силу лишь 1 апреля этого года. До этого штрафовать в автоматическом режиме столичные власти могли только водителей — за нарушение правил дорожного движения и благоустройства.
Депутаты Елена Русакова, Андрей Морев, Николай Бобринский, Юрий Рейнхиммель, Денис Шендерович и другие заявители считают, что, вводя специальный порядок привлечения к административной ответственности, региональные власти вышли за пределы своих полномочий: федеральный КоАП не предусматривает такой возможности применительно к этой категории правонарушений. Депутаты также жалуются на нарушение закона о персональных данных: производство по делу об административном правонарушении не относится к числу допустимых случаев обработки биометрических персональных данных без согласия их субъекта. Наконец, цифровая слежка просто нарушает человеческое достоинство, доказывают заявители.
Иск был подан в Мосгорсуд ещё в апреле, слушания дела несколько раз переносились. И только 25 июня московская мэрия, Мосгордума и ДИТ представили суду свою позицию по этому делу: документы в своём блоге опубликовал Николай Бобринский.
Логика мэрии
В мэрии настаивают, что вводя специальный порядок привлечения нарушителей режима самоизоляции к административной ответственности, столичные власти не вышли за пределы своих полномочий. Установленные в рамках «опережающего регулирования» принятые меры носят исключительный характер, введены в целях экстренного принятия мер и направлены на максимально возможное уменьшение риска дальнейшего распространения коронавирусной инфекции. В связи с эпидемией они были вправе и уполномочены принять меры по ликвидации чрезвычайной ситуации, в том числе обеспечить изоляцию определённых групп граждан, установить особый порядок передвижения на соответствующей территории лиц и транспорта, ввести административную ответственность за его нарушение.
В ведении регионов — организация производства по делам об административных правонарушениях, предусмотренных региональным законодательством, а также определение подведомственности таких дел, подчёркивается в отзыве. А статья 28.6 КоАП, содержащая перечень административных составов, привлечение к которым может осуществляться на основе фиксации с применением специальных технических средств, не содержит прямого запрета на привлечение к административной ответственности в специальном порядке.
Чиновники мэрии подчёркивают, что применение технологий электронного мониторинга в отношении граждан основано исключительно на добровольном согласии. Форма добровольного согласия на получение медицинской помощи в амбулаторных условиях (на дому) и соблюдения режима изоляции утверждена приказом департамента здравоохранения Москвы. В соответствии с ней гражданин добровольно выбирает такой способ лечения и даёт согласие на обработку персональных данных, в том числе биометрических, а также уведомляется об административной ответственности за нарушение режима. В случае отсутствия добровольного согласия технологии электронного мониторинга ни при каких условиях применяться не могут, подчёркивают в мэрии.
Электронный мониторинг применяется в отношении не всех людей, проживающих на территории Москвы — а только к гражданам с наличием коронавирусной инфекции или с подозрением на неё, а также совместно проживающих с ними лиц, настаивает правительство Москвы. «Данные меры не нарушают права граждан на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени, поскольку не направлены на сбор сведений в отношении конкретных лиц и не подлежат распространению».
ДИТ в своём отзыве добавляет, что система отслеживания контактировавших с больными граждан на основании данных сотовых операторов создана и успешно функционирует по поручению правительства. Применение технологий электронного мониторинга полностью соответствует законодательству о персональных данных, кроме того, оно носит временный характер — до момента устранения угрозы, и не вызывает излишнего беспокойства у граждан.
Аргументы ДИТ не убеждают
Бобринский считает, что аргументы столичных властей не очень убедительны. В публичном праве принцип «разрешено всё, что не запрещено» не действует, напоминает он. Это означает, что чиновники не могут расширительно толковать перечень административных составов, по которым может применяться специальный режим, если в КоАП чётко сказано, что речь идёт о нарушении правил дорожного движения и благоустройства.
Кроме того, федеральное законодательство вводит чёткий перечень вопросов, которые может регулировать региональный законодатель, и порядок рассмотрения дел об административных нарушениях в этот перечень не входит. Чтобы обойти это ограничение, московские власти вводят новый термин: они устанавливают «организационно-правовой механизм», а не порядок рассмотрения дел об административных правонарушениях.
Наконец, довод об исключительно добровольном согласии москвичей на применение к ним технологии «социального мониторинга» тоже вызывает сомнения, отмечает Бобринский: регламентирующие порядок его применения документы в принципе не предусматривают отказа от такого мониторинга, напоминает он.
Заседание суда по иску депутатов назначено на 8 июня.
