Их осталось 12. Состав Конституционного суда почти сократился до нужного размера за счет естественной убыли
Фото: Евгений Павленко / Коммерсантъ
Вчера президент подписал поправки в закон о Конституционном суде, которые предусматривают сокращение числа судей с 19 до 11 человек, новый порядок их увольнения (теперь такую процедуру сможет инициировать президент), а также запрет выступать публично с особым мнением — все эти новшества приурочены к обновлению Конституции.
Формально от суда не требуется приводить численность в соответствие с новыми требованиями: законопроект содержит переходные положения, позволяющие судьям осуществлять полномочия до достижения ими предельного возраста. Но, как выяснили «Открытые медиа», состав КС и так уже вплотную приблизился к требуемой численности: к настоящему моменту в нём осталось всего 12 судей.
По старому закону в составе КС должно быть 19 судей, но уже на момент принятия поправок их было всего 15. В течение последних десяти лет президент не представлял кандидатуры на освободившиеся места, а действующие члены КС не молодели. В конце лета и осенью в отставку в связи с достижением предельного для судьи 70-летнего возраста вышли Александр Бойцов, Юрий Данилов и Николай Бондарь. Судье Юрию Рудкину исполнится 70 лет в ноябре следующего года, и тогда судей будет ровно столько, сколько предписано новым законом.
По новому закону, суд правомочен уже в составе восьми судей, но эта норма вступает в силу с того момента, когда число судей составит 11 человек. До этого дня КС правомочен принимать решения при участии в заседании не менее двух третей от числа действующих судей. При 12 судьях эти две трети составляют те же восемь человек. То есть КС фактически уже приведён к требуемому знаменателю.
Ни один из ушедших недавно судей не был лидером среди коллег по количеству особых мнений, а у судьи Бойцова, судя по открытым источникам, их не было вообще. Тем не менее, судья Юрий Данилов выразил не менее пяти мнений, а на счету Николая Бондаря их не менее 19 . Последний в своих особых мнениях не столько спорил с коллегами, сколько объяснял причины принятых решений — как например в 2015 году, когда Конституционный суд оправдал отмену прямых выборов мэров в крупных муниципальных образованиях. Отказ от прямых выборов объясняется необходимостью сохранять принципиальное единство системы публичной власти, разъяснял Бондарь.
А вот Юрий Данилов находил основания для возражений по принципиальным вопросам. Так, в 2013 году, когда КС признал новый закон о митингах соответствующим Конституции, Данилов счёл необходимым зафиксировать противоположную точку зрения — по его мнению, масштаб нарушений прав регионов, допущенных в ходе принятия закона, очевидно свидетельствует о неконституционности оспоренного закона по порядку его принятия. Признание этого факта, по мнению судьи, избавило бы КС от необходимости исследовать содержательную часть закона. По выражению судьи Данилова, «бессмысленно искать спелые плоды на ветвях отравленного дерева».
Также Данилов выступал против возвращения досрочного голосования в российскую избирательную практику. Это случилось в 2014 году — несмотря на большое количество нарушений, связанных с «досрочкой», КС признал отказ от неё неоправданным и перечислил причины, которые должны быть признаны уважительными и дающими право голосовать досрочно. Фактически суд подменил законодателя, сконструировав при этом новую норму, возмущался тогда Данилов — по его мнению, это не согласуется с принципом разделения властей.
Из числа действующих судей лидерами по количеству особых мнений остаются Гадис Гаджиев (более 20) и Сергей Казанцев (не менее 18). Автором одного из самых нашумевших стал Константин Арановский, который в декабре прошлого года назвал Советский союз «незаконно созданным государством» и заявил, что Российская Федерация не должна считаться правопреемником «репрессивно-террористических деяний» советской власти. Собеседник ОМ в академических кругах говорит, что именно это выступление сильно разозлило политический истеблишмент и заставило депутатов задуматься о законодательном запрете особых мнений.
Засекречивание мнений судей — это принуждение к единогласию, говорит юрист фонда «Русь сидящая» и эксперт по конституционному правосудию Ольга Подоплелова. Возможность судей изложить особое мнение к решению имеет колоссальное значение, отмечает она. Во-первых, особые мнения служат одной из гарантий независимости судей — как институциональной, так и интеллектуальной. Во-вторых, они содействуют повышению качества судебной аргументации и лучшей проработке самих судебных решений. В-третьих, в ряде случаев особые мнения являются инструментом диалога — с другими судами, законодателем и даже будущими поколениями. Реакцией независимых юристов на принуждение к единогласию стал проект «Особое мнение»: инициативной группой создан специальный сайт, где будут высказываться экспертные мнения, сохраняться уже написанные судьями тексты. Также планируется рассказывать о самых ярких правовых диспутах, проходивших в Конституционном суде до конституционных поправок 2020 года.
