Вскрывшая фальсификацию с надомным голосованием член ТИК не смогла добиться реакции властей на явное мошенничество.

Как выяснили «Открытые медиа», участок 3437, где члены избиркома зафиксировали на видео подозрительный ночной «подброс» документов в сейф-пакет, оказался не единственным проблемным участком в Войковском районе. Член ТИК Анна Цыганова смогла обнаружить следы фальсификаций ещё в двух комиссиях: в УИК 248 за пришедшую на участок девушку уже кто-то проголосовал, а в УИК 253 были подделаны голоса как минимум четырёх «надомных» избирателей. Всего же в подозрительной пачке «надомников» было 50 фамилий. Как рассказала Цыганова ОМ, вызванная на последний участок полиция не стала изымать сомнительные бюллетени, а в течение всего дня её работе препятствовали члены участковых комиссий и лично председатель районного избиркома.

«Бюллетени так падали»

Для Цыгановой день голосования 1 июля начался с проверки на УИК 253: 28 июня член участковой комиссии Елена Хомякова пожаловалась в ТИК на то, что в одном из переносных ящиков для голосования появилась пачка из 50 бюллетеней, которые выглядели так, будто их положили внутрь одной стопкой. К ним прилагались 50 заявлений о надомном голосовании от избирателей, однако эти голоса не были отмечены в книгах и никак не задокументированы, уточняет Цыганова. Хомякова успела сфотографировать переносной ящик и поделилась снимком с ОМ — по её словам, в ящике на тот момент была стопка из 50 бюллетеней и ещё два бюллетеня сбоку.

«Представьте, что пачку сгибают пополам, но не сжимают и кладут на дно переносного ящика — образуется петля: в середине пустота, а верхние края бюллетеней разъезжаются лесенкой, это видно на фото», — объясняет в разговоре с ОМ Хомякова. Члены комиссии сказали ей, что бюллетени «так падали», в ответ Хомякова предложила им провести следственный эксперимент — взять пустой ящик и посмотреть, как упадут бюллетени, но они отказались.

Приехав на участок, Цыганова решила пройти по адресам первых трёх заявлений из списка в ближайшем доме от школы, где расположена комиссия. Опросив жителей, она выяснила, избирательница из первого заявления не принимала участие в голосовании, в соседней квартире дверь открыла мать предполагаемого избирателя и сообщила, что тот давно по этому адресу не проживает (копия объяснительной из заявления Цыгановой есть в распоряжении ОМ). В третьей квартире дверь, наоборот, открыла девушка, чьи родители якобы сообщили в комиссию, что хотели бы проголосовать на дому, — она рассказала Цыгановой, что «заявители» давно живут в другой области.

Полиция не помогла

После этого член ТИК вернулась на участок с сотрудниками полиции. «Когда мы пришли, я попросила ещё раз ознакомиться с заявлениями, она [председатель УИК 253 Севда Аваз кызы Мусаева] позвонила председателю ТИК Валентину Старкову, тот сказал ничего мне не показывать», — рассказывает Цыганова. Из опасений, что члены комиссии могли уничтожить заявления, она попросила полицию оставить присматривать за ними одного из сотрудников и отправилась в полицейский участок подавать заявление о преступлении, надеясь позже вернуться в комиссию со следственной группой, чтобы изъять все 50 заявлений от надомников.

Спустя несколько часов ожидания, уже после 20:00, Цыганова в сопровождении полицейских приехала к участку, однако внутрь её не пустили. По её словам, полицейские самостоятельно изъяли только три заявления, которые она смогла проверить, хотя в заявлении о преступлении Цыганова указала, что считает необходимым проверить все 50. По данным системы «ГАС-выборы», на участке 253 недействительными признали только 8 бюллетеней, всего за поправки там проголосовали 636 человек, а против — 226 (хотя район в целом считается протестным и от него в Мосгордуму в прошлом году избралась оппозиционный депутат Дарья Беседина).

«Ящик с бюллетенями есть, а людей в списках нет — понятно, что это вброс. Тут можно говорить о возможной фальсификации документов голосования и итогов голосования, то есть о возможном уголовном преследовании», — отмечает в разговоре с ОМ специалист по избирательному праву, юрист «Апологии протеста» Анна Бочило. По её словам, вышестоящие комиссии по сообщению от Цыгановой в таком случае должны были проверить на соответствие количество имеющихся у участковой комиссии бюллетеней и данных в акте об их передаче, а после — в случае подтверждения вброса — признать бюллетени недействительными.

«За меня уже проголосовали»

Перед тем, как вернуться с обхода надомников на 253-й участок в сопровождении полиции, Цыганова успела побывать на соседнем УИК 248 — оттуда ей поступило сообщение об избирательнице, которая хотела проголосовать, но обнаружила напротив своего имени в книге отметку «проголосовала на дому» и число — 28 июня. Девушка написала жалобу, и ей выдали бюллетень, чтобы она смогла проголосовать, а из книги убрали пометку о голосовании на дому с комментарием «ошибочно», при этом заявление от её имени они найти не смогли.

ОМ связались с избирательницей, попросившей не раскрывать своё имя, и она подтвердила, что не знает, как напротив её имени появилась отметка о голосовании на дому, и рассказала, что на её вопрос членам комиссии о том, что будет с бюллетенем, предположительно заполненным от её имени 28 июня, ей не ответили.

«Я думаю, они уничтожили её заявление, потому что они очень долго их „искали“, — говорит Цыганова. — А потом, когда они начали подсчитывать надомное голосование, у них бюллетеней оказалось на один больше, чем заявлений. Написали какой-то акт о расхождении и на этом всё, хотя, когда бюллетеней оказывается больше, чем заявлений, всё надомное голосование должно признаваться недействительным».

Когда Цыганова решила разобраться с остальными заявлениями, то выяснилось, что комиссия не ведёт реестр, а только собирает заявления за отдельные дни. На требование посмотреть списки для голосования вне помещения ей также ответили отказом. Цыганова предоставила ОМ видео с участка: на кадрах видно, как председатель комиссии Дмитрий Бабин и приехавший на участок председатель ТИК Войковского района Валентин Старков прямо запрещали ей знакомиться с книгами, утверждая, что у неё нет такого права.

По её словам, на участке было около 7 наблюдателей от Общественной палаты, которые также повторяли ей вслух, что она имеет право лишь присутствовать в помещении, но не знакомиться с документами, и просили не нарушать работу комиссии: «Я им говорила: остановитесь, ни одного избирателя вокруг нет, какой работе комиссии я мешаю, что за бред». Цыганова подала жалобы в ТИК и МГИК и приложила особое мнение к подведению итогов в своём районе, в котором заявила, что результаты такого голосования на участках должны быть признаны недействительными.

Как следует из данных «ГАС-выборы», по сравнению со средним уровнем поддержки поправок в Войковском районе в 71,9%, участок 248 оказался одним из самых «лояльных» к путинским поправкам — там их поддержали больше 86% избирателей, за проголосовали 1341, а против — всего 207. Недействительными на участке признаны 5 бюллетеней. При этом ещё на выборах Мосгордумы осенью 2019 года на этом же участке победу одержала Беседина, которая выступает с критикой поправок к Конституции.

«Надо было признавать все бюллетени за тот день, когда она вроде проголосовала на дому, недействительными», — подтверждает Анна Бочило. По её опыту, на участке в Барнауле были похожие случаи, когда члены комиссии добивались признания всех бюллетеней в сейф-пакетах за день недействительными. Отказывать же Цыгановой, которая является членом вышестоящей комиссии, члены УИК не имели права, говорит юрист: «Это однозначно незаконно».

«Это всё накладки»

Председатель ТИК Войковского района Валентин Старков в разговоре с ОМ объяснил нежелание членов комиссий показывать Цыгановой документы её «агрессивным тоном»: «А комиссия молодая, в первый раз в жизни этим занимается. Учителя, понимаете, не привыкли к такому тону — вот и всё». Он не смог уточнить, почему сам не объяснил членам комиссии, что его коллега по ТИК имела право ознакомиться с документами.

Отметку напротив имени избирательницы, как проголосовавшей на дому на 248 участке, он объяснил ошибкой комиссии, но заверил, что никакого умысла в этом не было. А в заявлениях надомников на 253 участке, часть из которых рассказали Цыгановой, что не голосовали, он проблем не увидел: «Да вы знаете, никаких проблем на 253 участке нет, никакой путаницы не произошло. Это всё накладки — такая организация голосования была, каждые полчаса шли списки, какие-то заявления, люди с ног падали!»

По его мнению, для того чтобы жалоба Цыгановой была убедительной, она должна была взять на обход избирателей по заявлениям других сотрудников избиркома, а не ходить «подпольно»: «Тем более никаких других кроме слов Анны нет». На вопрос, почему те заявления, которые проверила Цыганова, были изъяты полицией, Старков сказал, что это «заявления совсем другого плана», не уточнив, что имеет в виду.