62% граждан лояльно относятся к иноагентам. В версию о борьбе с вмешательством Запада они верят все меньше
Фото: Евгений Биятов/РИА Новости
Всё большее количество россиян приходит к выводу, что закон об иноагентах — это прежде всего способ давления власти на независимые общественные организации. Такой точки зрения придерживается относительное большинство — 40% опрошенных, следует из опроса «Левада-центра» (который сам внесён властями в реестр НКО-иноагентов). Только 37% опрошенных видят в этом законе попытку защитить страну от негативного влияния Запада.
В общероссийском опросе, проведённом «Левада-центром» 22—28 июля, приняли участие 1617 человек по случайной выборке методом телефонного интервью. Вопросы для исследования были сформулированы совместно с «Открытыми медиа»
Ещё в конце прошлого года, когда принимали поправки, ужесточающие закон об иноагентах, сторонники официальной точки зрения о защите страны от иностранного влияния составляли относительное большинство (48%). И только 30% в версию пропаганды не поверили и согласились с другой точкой зрения, предложенной социологами: закон нужен для того, чтобы ограничить критику власти (в декабре вопросы формулировались несколько иначе).
Как и раньше, борьбу с влиянием Запада склонны видеть в законе «об иноагентах» прежде всего люди старшего возраста — доля сторонников такой версии достигает среди людей от 55 лет и старше 46%. Верящие в этот постулат доверяют прежде всего радио и телевидению и чаще других одобряют деятельность президента. Придерживаются противоположной точки зрения чаще всего люди молодые (особенно в возрастной группе 25—39 лет), они чаще не одобряют деятельность президента, а в качестве основного источника информации используют соцсети и интернет-СМИ.
Подавляющее большинство — 58% опрошенных — сообщили, что их отношение к политику или организации не изменится, если даже они узнают, что те внесены в реестр иноагентов, а 4% утверждают, что оно даже улучшится. Таким образом, в общей сложности 62% лояльно относятся к тем, кто попал в этот реестр Минюста. В худшую же сторону изменят своё отношение к иноагентам 26% опрошенных.
Лояльнее всего к иноагентам относятся молодые люди (не собираются менять отношения к иноагентам 73% опрошенных в категории 18−24 года и 67% — в категории 25−39 лет). Самые нетерпимые — пожилые, 35% пенсионеров заявили, что их отношение к таким людям и организациям ухудшится.
У москвичей лояльность к иноагентам выше всего: 64% заявили что не изменят отношения; в городах до 100 тысяч и на селе таких 55% и 54% соответственно. С учётом того, что у 8% москвичей отношение к иноагентам даже улучшится, в общей сложности лояльность к ним в столице достигает 72%.
То, что в целом сторонники официальной версии об иноагентах остались в меньшинстве, объясняется сразу несколькими факторами, говорит директор Левада-центра Денис Волков. Прежде всего — отношением к власти в целом: за последние годы количество не одобряющих её растёт и составляет, по разным оценкам, от 30 до 40 процентов.
Многое также зависит от источников информации: всё больше людей, предпочитающих получать новости из интернета и соцсетей, где демонстрируют более скептический подход к официальной информации, продолжает социолог. Наконец, есть некоторая усталость от темы конфронтации с Западом, её слишком много эксплуатировали. Часто на вопрос о том, кто в виноват в противостоянии, люди отвечают, что обе стороны хороши, говорит Волков. Но ещё чаще люди даже не знают, что это за иноагенты такие, и знать не хотят, констатирует Волков.
Действительно, только 11% опрошенных заявили, что хорошо разбираются в теме. Ещё 31% «что-то слышали», а более половины (57%) вообще ничего не знают про иноагентов.
Сделав понятие иноагента резиновым и используя его по поводу и без, власти его понемногу дискредитируют, объясняет произошедшие изменения политолог Аббас Галлямов. Это закономерно, особенно в ситуации, когда протестные настроения растут, а доверие к власти падает. Процесс этот будет продолжаться, и через пару лет понятие «иноагент» окончательно превратится в «знак качества». Впрочем, поскольку никаких других инструментов удержания власти, помимо подобных репрессивных мер, в распоряжении Кремля не осталось, понятие это будут использовать и дальше, несмотря даже на падающую эффективность, предупреждает эксперт.
