Прошло две недели с момента, как Алексей Навальный объявил голодовку из-за того, что к нему не допускают квалифицированного врача-невролога Алексея Баринова из Сеченовского университета: у оппозиционера начались сильные боли в спине и ноге. Накануне администрация колонии в Покрове перевела политика из медсанчасти обратно в отряд, сочтя состояние его здоровья удовлетворительным. Руководство колонии угрожает начать принудительное кормление, но пока ограничивается лишь жаркой курицы и подбрасыванием конфет ему в карманы, чтобы «подразнить» строптивого сидельца.
«Открытые медиа» решили разобраться, насколько опасно голодать в колонии, что может предпринять администрация колонии и насколько это вообще законно.
Преследуемым по политическим причинам заключённым удавалось держать голодовки и по несколько месяцев: например, осуждённый на 20 лет за терроризм украинский режиссёр Олег Сенцов в 2018 году голодал 145 дней. Правда, во время голодовки ему через капельницу вводили в кровь большое количество глюкозы, аминокислот и витаминов, ежедневно он выпивал по 3,5 литра воды, рассказывал адвокат Сенцова Дмитрий Динзе. Из-за этого вес он терял довольно медленно — по 100−200 граммов в день — и прекратил голодовку только под угрозой принудительного питания, говорил Динзе.
Известны случаи длительного голодания даже без поддерживающей терапии, которая была у Сенцова. Например, фигурант «болотного дела» Сергей Кривов в 2012—2013 годах голодал дважды: он воздерживался от пищи 42 и 64 дня. Всё это время он не получал никакого питания, лишь во время выхода из второй голодовки он согласился на капельницу с физраствором и глюкозой, рассказывал сам Кривов «Новой газете». Ставят ли капельницу с питательными веществами Навальному — неизвестно: об этом его адвокаты ничего не сообщали.
Лучше всего отказ от еды переносят невысокие и хрупкие люди, делился опытом советский диссидент и правозащитник Сергей Григорьянц. На «сухой» (без потребления даже воды) голодовке человек может прожить 7−10 суток, а на обычной (с потреблением воды, а в некоторых случаях в сочетании с капельницами) — 40−60 суток. Навальный сразу отказался от сухой голодовки, говорил ОМ его соратник Леонид Волков.
Голодание в течение нескольких дней не опасно для организма: в это время он расходует естественные запасы питательных веществ — находящийся в печени гликоген, а также жировые ткани, писала «Русская служба Би-Би-Си» со ссылкой на научные источники. Но уже в это время голодающий начинает испытывать слабость, кожа начинает терять цвет, появляется неприятный запах изо рта.
Позже организм в поисках источников энергии начинает использовать и внутренние органы, в первую очередь —мышцы, а затем — и жизненно важные органы, в том числе сердце и печень. Голодающий начинает очень быстро терять вес.
Серьёзные проблемы, как правило, начинаются после двух недель голодовки: в это время возможны голодные обмороки, наступает атрофия мышц, появляются проблемы со зрением и сознанием. У фигуранта «болотного дела» Сергея Кривова из-за голодовки без фармподдержки, по данным «Медиазоны», случился инфаркт.
Навальный же, переживший отравление с последовавшей комой в августе-сентябре прошлого года, может вновь погрузиться в кому, говорил «Открытым медиа» врач-невролог Алексей Баринов — тот самый, которого оппозиционер и требует допустить к нему в колонию.
По внутренним правилам системы исполнения наказаний на Навального должны были завести отдельную медкарту — так называемую карту голодающего, рассказывал «Открытым медиа» врач, много лет работавший в колониях ФСИН. Тюремные медики начинают ежедневное медицинское наблюдение за осуждённым и вносят в карту голодающего сведения о массе тела и состоянии здоровья такого заключённого.
Также при объявлении голодовки сотрудники колонии сразу должны сделать отметку об этом в журнале учёта происшествий, составить рапорт, внести запись в медицинскую карточку, уведомить работающего в колонии медика и управление колонии, говорил собеседник ОМ. Это подтверждал и подполковник службы в отставке Сергей Овчинников.
Да — если работающие в колонии врачи решат, что его здоровью действительно грозит опасность, рассказывает ОМ бывший тюремный медик. В таком случае заключённого кормят принудительно через зонд.
Каких-то строгих критериев для этого нет, подходящий момент определяет сам врач. Но принудительное кормление в системе исполнения наказания распространено не так широко: чаще сидельца пугают такой процедурой, чтобы он сам прекратил голодовку, утверждает собеседник «Открытых медиа». Как это случилось, например, с Сенцовым, который обходился без еды почти полгода.
В статье 101 Уголовно-исполнительного кодекса, регламентирующего работу колоний, лишь говорится, что при возникновении угрозы жизни допускается принудительное питание осуждённого по медицинским показаниям. Но как именно и в каких случаях это нужно делать, там не указано.
Более того, нет таких правил и во внутренних документах самой ФСИН. По крайней мере, двое преподавателей Академии ФСИН в своей недавней научной работе указывают, что в Правилах внутреннего распорядка исправительных учреждений и Правилах внутреннего распорядка воспитательных колоний уголовно-исполнительной системы такое регулирование отсутствует. Лишь чуть более подробно описан порядок действия тюремщиков в СИЗО — об этом говорится в статье 42 закона, регулирующего работу следственных изоляторов. Но эти правила прямо не распространяются на заключённых, уже получивших реальный срок и этапированных в колонии.
Удивительно, но в советской исправительной системе такие правила были: этот вопрос регулировался целым блоком ведомственных нормативных актов, отмечает в своей научной работе преподаватель Владимирского юридического института ФСИН Михаил Сорокин.
И это тоже сейчас никак не регламентировано, отмечают преподаватели Академии ФСИН. По сути, сейчас используются нормы, введённые ещё во времена Хрущёва, в 1958 году. Формально их давно отменили, но никаких других правил на замену так и не появилось.
По «хрущёвским» нормативам, принудительный приём пищи состоит из 200 мл мясного бульона, 30 граммов коровьего масла, 100 граммов сахара, 800 мл молока, двух яиц, 50 граммов крупы, соли и витамина C.
Это ни в законах, ни в правилах ФСИН тоже конкретно не указано. Как утверждают уже упоминавшиеся преподаватели Академии ФСИН в своей научной статье, сейчас непонятно, должны ли этим заниматься только работающие в колониях медики или им должны помогать и другие сотрудники исправительных учреждений.
Сама ФСИН предпочитает об этом не распространяться: на соответствующий запрос «Открытых медиа» служба не ответила. Как уже говорилось выше, сам этот процесс не регламентирован ведомственными инструкциями. В той же статье преподавателей Академии ФСИН лишь отмечается, что в процессе сотрудники колоний вправе применять физическое воздействие, если заключённый сопротивляется этой процедуре.
По отзывам самих осуждённых и правозащитников, со стороны это выглядит как пытка с приковыванием наручниками к кровати и введением трубки зонда для кормления через рот, внутривенно или даже через анус — о последнем способе упоминает в статье 2018 года преподаватель Кузбасского института ФСИН Егор Новиков. Об этих способах рассказывают заключённым — и чтобы избежать такого, они часто и отказываются от голодовки, отмечает он.
Само по себе принудительное питание пытками не является. Например, Европейский суд по правам человека, рассматривая жалобу гражданина Швейцарии на власти этой страны, в 2013 году решил, что местные тюремщики поступили правильно, начав кормить его принудительно в ответ на объявленную им голодовку. Более того, ЕСПЧ указал, что само по себе ухудшение здоровья заключённого вследствие объявленной голодовки не нарушает Конвенции о правах человека, если власти «приняли необходимые меры» — к числу которых отнесли и принудительное кормление.
Другое дело — то, какими именно методами осуществляется принудительное питание. Эта процедура должна быть максимально гуманной, указал тот же ЕСПЧ в 2005 году, рассматривая жалобу украинского гражданина Евгения Невмержицкого против властей Украины. Тогда он посчитал принудительное кормление объявившего голодовку Невмержицкого пыткой: его приковывали наручниками и вставляли через роторасширитель зонд, через который и кормили заключённого. Принимая решение о том, что такая процедура была пыткой, суд отметил, что украинские власти так и не доказали, что были вынуждены кормить голодающего по именно медицинским показаниям.