Пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков прокомментировал флешмоб в социальных сетях, в котором школьники снимают со стен своих учебных заведений портрет Владимира Путина и вешают вместо него фотографию Алексея Навального. Его цитирует «Медуза».

«Это не регламентируется [наличие портрета Путина на стене]. Это нужно адресовать каждой конкретной школе. С другой стороны, школьники должны знать руководителей государства в лицо. Что касается флешмобов, бывают разные флешмобы, приятные или нет. Но они как приходят, так и уходят», — сказал Песков. Он не стал отвечать на вопрос, является ли этот флешмоб приятным для Кремля.

Кроме того, Песков ответил на вопросы о готовящихся 23 января митингах в поддержку Навального, который находится под арестом. Пресс-секретарь Путина подчеркнул, что организация «нелегитимных акций» недопустима, как и склонение к участию в них детей. При этом он не согласился с утверждением, что перед митингами наблюдается повышенный ажиотаж. «Как таковой акции нет. Есть определенные провокаторы, которые призывают к этой акции. Действия провокаторов нам хорошо понятны. <…> А что касается [количества] людей, ну сейчас-то нам чего заранее говорить?!» — отметил Песков.

Школьники из TikTok меняют портреты Путина на портреты Навального

Как выяснили «Открытые медиа», из-за флешмоба с портретами Путина и Навального школьников начали вызвать на беседы в полицию. В частности, в полиции оказалась десятиклассница из Ярославля Алина Морозова. «На следующий день [после флешмоба] со мной провёл беседу классный руководитель, потом директор. У них всех разные были мнения о моём поступке, они имеют на это право. А портрет президента по закону не относится к государственной символике. Своим роликом я выразила гражданскую позицию, на которую имеет право каждый в школе. Директор и полицейский меня как раз в основном и спрашивали о том, зачем я сняла этот ролик», — рассказала она.

Ещё один такой случай произошёл с девятиклассником из Балашихи. По данным «ОВД-Инфо», у школьники отняли телефон, забрали с уроков, а затем отправили его «в руки директора школы, соцработника, сотрудника комиссии по делам несовершеннолетних и силовика, который школьнику представился как сотрудник Центра по борьбе с экстремизмом, а впоследствии его отцу — как сотрудник уголовного розыска».