Как G7 расколола инициатива о возвращении Путина в клуб крупнейших держав

Западные лидеры поспорили из-за России. Пока побеждают те, кто против восстановления «восьмерки» до возвращения Донбасса Украине

Во французском Биаррице завершился саммит G7, который принес сразу несколько неожиданностей. В частности, лидеры семи ведущих держав пригласили на свою встречу главу МИД Ирана Мохаммеда Джавада Зарифа. По слухам, чтобы обсудить с ним новую ядерную сделку между Западом и Тегераном. Однако для России интереснее было обсуждение на саммите возможности превращения «семерки» в «восьмерку», то есть возвращения в этот клуб Владимира Путина. В 2014 году, обвинив Кремль в присоединении Крыма, лидеры G7 отказались приехать в Сочи и дальше собирались только всемером.

Рукопожатность в обмен на Донбасс

Накануне нынешнего саммита пошли настойчивые слухи, что французский президент Эммануэль Макрон хочет предложить Владимиру Путину формулу восстановления «восьмерки». Москва должна передать Украине контроль над Донецком и Луганском, включая контроль на границе с Россией. При соблюдении каких конкретно условий — не сообщалось. Зато французские дипломатические источники намекали, что после этого Владимира Путина уже в 2020 году пригласят на саммит в США, и «семерка» снова станет «восьмеркой».

И действительно накануне встречи G7 на юге Франции Эммануэль Макрон в тех же краях провел переговоры с российским коллегой и заявил о возможности воссоздания G8. Путин, в свою очередь, говорил, что Россия ниоткуда не выходила — иностранные лидеры просто не приехали в Сочи — им там всегда рады, а вообще-то формат «двадцатки» ничуть не хуже. На следующий день только ленивый лоялист в Москве не рассуждал о том, что возвращение «восьмерки» — это вовсе не предел мечтаний.

Однако рассуждать о предложении французского лидера ринулись не только в России. К обсуждению возвращения Путина в «восьмерку» подключился американский президент Дональд Трамп. Он обсудил с Макроном итоги беседы с российским коллегой и осторожно заявил, что если московского гостя пригласят в G8 (кто именно — не уточнялось), то лично он, президент США, возражать не будет.

Однако нашлось, кому возразить. Вначале с общим заявлением выступили британский премьер Борис Джонсон и федеральный канцлер Германии Ангела Меркель. Они просто напомнили, что выгнали Россию после обвинения в присоединении Крыма и за военные действия в Донецкой и Луганской областях Украины. Там до сих пор стреляют, а спорный полуостров остается под контролем Кремля. Пока эта ситуация не изменится, Путину в элитном клубе «западных» лидеров делать нечего.

Британцев и немцев поддержали канадцы. А затем внезапно и Эммануэль Макрон как минимум сделал вид, что ужесточил свою позицию. Уходящий же осенью со своего поста председатель Совета ЕС поляк Дональд Туск и вовсе заявил, что скорее уж стоит позвать на встречу «семерки» Украину, чем восстанавливать с Путиным «восьмерку».

Как утверждает британская газета The Guardian, итоговый ужин семерки закончился спором по поводу России. Японский премьер Синдзо Абэ держал нейтралитет, Дональд Трамп, поддержанный уходящим итальянским премьером Джузеппе, высказался за возвращение Путина — остальные же были против, и беседа быстро превратилась якобы в жесткую перепалку.

Путин может и вернуться?

В реальности Кремль явно рад был бы вернуться в «восьмерку». Не случайно параллельно с переговорами в Биаррице Москва выдала Украине первого осужденного в России ее гражданина и начала открыто готовиться к обмену еще более чем трех десятков, включая украинских моряков, захваченных погранслужбой ФСБ в Керченском проливе. Это очевидный жест доброй воли, хотя формально к вопросу о «восьмерке» и даже Донбассе этот обмен отношения не имеет.

В то же время в Кремле изначально не испытывали иллюзий относительно возможности так легко выйти из частичной изоляции. Понятно было, что Великобритания и ФРГ вряд ли сразу согласятся на предложение Макрона, да и сам он находится под постоянным давлением прессы и общественного мнения во Франции.

С Японией проще. Ей глава российского МИД Сергей Лавров совсем недавно посулил передачу двух Курильских остров, правда, не сразу и только после заключения мирного договора, не подписанного после окончания Второй Мировой войны. Для японского премьера Синдзо Абэ — это один из центральных вопросов его внешнеполитической программы, так что его нейтралитет в споре о «восьмерке» таким образом был гарантирован. Тем более, что он, как и Дональд Трамп, хотел бы, чтобы Кремль в торговой войне с Китаем, а особенно на случай более серьезных конфликтов, как минимум пообещал соблюдать нейтралитет, а лучше гарантировал выступление на стороне коллективного Запада.

Еще проще с Италией. Там осенью досрочные парламентские выборы. На них, скорее всего, победит (и станет премьером) друг Кремля Маттео Сальвини. Тогда Рим не просто не будет возражать против возвращения Москвы в «восьмерку», но будет активно этот проект лоббировать.

Немцы же не могут так просто «спустить» России Крым и Донбасс. Недаром Меркель заявила на саммите G7, что они вместе с французами готовят скорейшую встречу по Донбассу в рамках так называемого «нормандского формата». Берлину, чтобы выступить за воссоздание G8, нужен отчетливый успех по Украине. Как минимум — новая дорожная карта по передаче Донбасса под контроль украинских властей, причем такая, которая сразу же начнет выполняться.

Вот вокруг этого сейчас и идет торг. В России же, судя по утечкам в телеграм-каналах, во власти есть две конфликтующие позиции. Первая — договариваться в надежде на пересмотр или постепенную отмену западных санкций. Вторая — бороться за возвращение Донбасса под контроль украинских властей только на российских условиях. В идеале — раздав местным жителям российское гражданство и сохранив в так называемых «народных республиках» их нынешнюю, лояльную Кремлю, администрацию.

И тут последнее слово лично за Владимиром Путиным. Россия либо продолжит обмен с Украиной заключенными, даст как можно скорее собрать встречу в «нормандском формате» и пойдет на уступки при обсуждении передачи контроля над Донецком и Луганском, либо же «заляжет в окоп», затормозив все переговоры с Западом, обвиняя его попутно во вмешательстве во внутренние российские политические процессы. Пока, судя по его заявлениям и действиям, российский лидер выжидает, надеясь, что от Запада получится добиться и больших уступок, чем просто восстановление «восьмерки».

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции