Чего добилась Государственная Дума под управлением Володина

Нижняя палата парламента окончательно превращается в инструмент по одобрению законов, подготовленных вне стен парламента

Стараниями мэра Москвы Сергея Собянина и силовиков, которые дубинками исправляют его ошибку, локальные выборы в столичный парламент стали главным событием политического лета. Мосгордума затмила все и уж точно отодвинула на второй план новости из Государственной Думы. А ведь Государственная Дума существует, работает, вернее, отработала свое. Закончилась весенняя сессия, депутаты ГД ушли на каникулы.

Спикер парламента Вячеслав Володин пожурил слегка коллег — приняли всего 315 законов, это немного меньше, чем в предыдущую сессию, и призвал принимать как можно больше законов прямого действия. У парламентариев — заслуженный отдых. А у нас — повод глянуть на итоги их непростой, а иногда даже опасной (для общества) работы.

Задачи спикера

Свои намерения Вячеслав Володин обозначил вполне четко еще в 2016-м, когда его из администрации президента сослали в спикеры парламента (это, кстати, понятный изнутри, но смущающий иностранцев штришок к характеристике российской политической системы: став формально одним из первых людей в государстве, Володин влияние потерял, а не приобрел; числясь чиновником в канцелярии при главном начальнике он располагал более серьезными ресурсами и возможностями). Итак, его парламент из «взбесившегося принтера» должен был превратиться в серьезный рабочий орган, в Думу предстояло вернуть дисциплину, а в общество — уважение к законодательной власти. Ну, и главное, конечно, он хотел показать заклятым друзьям, что даже во главе сугубо декоративной Государственной Думы он сумеет остаться настоящим политиком.

Депутатов начали штрафовать за прогулы и запретили им выступать с нелепыми инициативами (если помните, в романтические времена, когда бесчинствовала на Охотном ряду Дума шестого созыва, в день мелькало по три новости в стиле «депутаты предлагают запретить чихать и сморкаться»). Социологи, всегда готовые предоставить уважаемому человеку правильные цифры, рапортовали о стабильном росте авторитета парламента в широких слоях населения.

Но получалось, конечно, не все. Иногда один по-настоящему увлеченный (чтобы не сказать — буйный) человек может сломать всю игру собственному руководителю. Что можно вспомнить про первый год работы володинской Думы, например? Что там было самым ярким? Ну, разумеется, война депутата Натальи Поклонской против покойной любовницы Николая Второго Матильды Кшесинской и режиссера Алексея Учителя, который про Матильду снял фильм. Фильм, кстати, тоже теперь никто не помнит, а вот бескомпромиссную войну экс-прокурора против балерины поди забудь.

В общем, депутаты, конечно, на пленарках высиживали от звонка до звонка, ВЦИОМ поставлял правильные рейтинги, но только в ходе весенней сессии-2019 Володин сумел по-настоящему приблизиться к решению своей главной задачи.

Чужие инициативы

Во-первых, тишина все-таки воцарилась на Охотном ряду. Карманная (она же системная, она же парламентская) оппозиция в последний раз пыталась изобразить дискуссию во время обсуждения пенсионной реформы. Те бои в прошлом, сейчас на повестке другие задачи, Геннадий Зюганов и Сергей Миронов журят участников несанкционированных митингов в Москве (потому что этим летом Московская дума, как уже отмечено выше, важнее государственной). Поклонская затихла, прочие коллеги безумных инициатив не генерируют. Вспомнить нечего. Вот разве что Виталий Милонов предлагал аккурат перед каникулами запретить мужчинам появляться на публике топлесс. Но тоже стремительно сдулся, вспомнив, видимо, о знаменитых отпускных фотографиях Владимира Путина.

Зато с прежним успехом генерируют запретительные законы. Хотя, постойте, тоже ведь нет. Самые резонансные законы, принятые в ходе закончившейся сессии, — «пакет Клишаса», то есть поправки, позволяющие наказывать за «публичное проявление неуважения к власти» и за «публикацию фейковых новостей», и закон об изоляции российского интернета (или «закон о суверенном рунете», как предпочитают называть его в государственных СМИ). На повестке — закон о перлюстрации электронной почты, который тоже, скорее всего, будет принят.

Но готовились все эти опасные для общества карательные законы не в Думе (руку к документам приложили и в Совбезе, и в ФСБ) и даже вносились не депутатами. В авторах — сенаторы Андрей Клишас, Людмила Бокова, другие их коллеги по Совету Федерации. Депутаты-единороссы если и мелькают, то явно на вторых ролях. Парламентская оппозиция в допустимых, разумеется, пределах законами возмущалась, а парламентское большинство голосовало «за». К этому, в общем, и свелась роль главного органа законодательной власти в подготовке и принятии самых заметных и важных законов весенней сессии.

Тут, пожалуй, стоит сделать отступление и отметить, что новые репрессивные законы прицельно бьют по интернету. Интернет, как среда свободного распространения информации, беспокоит высокое руководство. В нем видят угрозу (и, возможно, не зря, — свободная и оперативная информация, действительно, является угрозой для авторитарной власти). Закон о неуважении к власти уже применяется, причем настолько активно, что даже пресс-секретарь президента Дмитрий Песков выразил легкое недоумение по поводу рвения силовиков на местах. Закон о фейк-ньюс еще ждет своих жертв (впрочем, и тут первые жертвы уже есть), а закон об изоляции рунета ждет своего часа — нужна политическая воля, чтобы отрезать Россию от современности. Инструмент уже подготовлен, осталось дать команду.

И, казалось бы, «закон против Яндекса», то есть законопроект об ограничении доли иностранного капитала в значимых российских интернет-ресурсах, — вполне в тренде. А внес его депутат-единоросс Антон Горелкин. Но внес без отмашки сверху, не посоветовавшись со старшими товарищами. Законопроект уже раскритиковали в правительстве, особых поводов сомневаться в лояльности «Мейл.Ру» и «Яндекса» (понятно, что речь о них) давно уже нет, зато есть, кому на самом высоком уровне замолвить словечко за бизнес айти-гигантов.

Закон об упрощении получения российского гражданства для жителей самопровозглашенных ЛНР и ДНР — инициатива президента. Законы, обеспечивающие реализацию национальных проектов (2019-й — это ведь год старта национальных проектов, и о законах, с ними связанных, в своей речи перед каникулами Володин говорил особо), — тоже не в Думе сочиняют.

Парламент, таким образом, окончательно превращается в инструмент по одобрению законов, подготовленных вне стен парламента. Депутаты, честно отбывающие свой срок на пленарках, — политическая фикция.

Призрак транзита

Странный (если иметь в виду цели спикера) способ повышать собственное влияние и наращивать авторитет парламента, правда? Но надо понимать, что Володин уже начал игру с куда более высокими ставками и всерьез начал как раз в ходе весенней сессии 2019 года.

О необходимости кое-что поменять в Конституции глава парламента заговорил еще в прошлом году, когда отмечали 25-летний юбилей основного закона. А этим летом выступил с программной статьей, в которой, помимо прочего, он фактически переизобретает Государственную Думу.

Володин говорит о перекосах в сторону исполнительной власти в действующей Конституции и предлагает создать «ответственное правительство». Но не ради того, чтобы реализовать мечту дореволюционных либералов, конечно. Его мысль в другом. Это заявка на схему осуществления пресловутого транзита в 2024-м. Схема Володина позволяет, не заботясь о формальностях, сохранить власть в руках одного конкретного человека.

Мы ведь помним, что именно Володин — автор чеканного афоризма: «Есть Путин — есть Россия, нет Путина — нет России».

В «володинской России» фактическим главой государства становится премьер, опирающийся на лояльное большинство в парламенте. У президента остаются функции свадебного генерала. И понятно, что при таком раскладе политический вес и парламента, и верного спикера при парламенте возрастет на порядки.

Наша власть — не очень хороший тактик, она может локальные городские выборы превратить в катастрофу федерального масштаба, или не замечать в упор грандиозные лесные пожары. Зато там хватает стратегов, и Володин — не из последних. Свою заявку на участие в операции «транзит» он уже сделал, и есть мнение, что с началом операции до 2024-го тянуть не будут. Все может начаться уже в следующем году.

А напоследок — один любопытный факт. Именно в ходе весенней сессии-2019 Володин впервые в истории Думы прервал «правительственный час» с участием министра экономического развития Максима Орешкина и посоветовал тому лучше готовиться к выступлениям в парламенте. Встречу с Орешкиным перенесли, дата до сих пор не определена.

Операция «транзит» пока в туманной перспективе, но и сейчас спикер может при случае показать зубы.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции