Почему высшие чиновники России начали ссориться публично

Много лет властная элита презентовала себя как сплотившийся вокруг Путина коллектив единомышленников. Но ситуация изменилась

В Государственной думе случилось совершенно небывалое дело. Министр экономического развития Максим Орешкин в рамках правительственного часа выступал перед депутатами. Собирался, согласно регламенту, рассказать о нацпроекте по поддержке малого и среднего бизнеса, а также — о социального-экономических проблемах. Однако разговора не вышло. Спикер Вячеслав Володин Орешкина прервал и предложил встречу перенести, поскольку, по его мнению, министр к беседе должным образом не подготовился.

Растерялись даже старожилы. Владимир Жириновский, который сидит в Думе вот уже второй век, заметил, что такого не было лет двадцать. Орешкину теперь дадут шанс исправиться. Точной даты повторного выступления пока нет, но Володин предложил назначить его на конец марта или даже на начало апреля.

Игра спикера

Происшедшее, конечно, можно списать на ослабление позиций Орешкина. В конце января он съездил на форум в Давосе, где россиян не особенно привечали, после чего Владимир Путин пошутил на его счет, назвав туристом. Глава государства, как правило, шутит по-доброму, но чиновники его шуток боятся не меньше, чем его гнева.

А буквально на днях министр допустил совсем серьезный прокол. Выступая перед слушателями Академии журналистики «Коммерсанта», Орешкин сказал буквально следующее: «Я всегда говорил, что и на своем месте еще многого не сделал. Поэтому могу рассуждать только абстрактно. Работа президента любому управленцу точно была бы интересна с точки зрения сути и содержания». Фраза отправилась гулять по информационным агентствам с заголовками типа «Орешкин хочет стать президентом».

Такие заявления даже в нестабильные ельцинские время не особенно поощрялись, что уж и говорить про эпоху путинской стабильности! Орешкин все понял, бросился объясняться, написал у себя в Facebook: «Мне до уровня президента как до Луны», и во всем обвинил СМИ, которые в погоне за читателем готовы любую мысль истолковать превратно. Но слово — не воробей.

Спикер Володин — опытнейший мастер политической интриги. К тому же, с момента своего прихода в Думу озабочен тем, чтобы поднять престиж и влиятельность парламента. Все-таки переход с поста куратора внутренней политики в Кремле на Охотный ряд многие воспринимали как понижение, а значит, — надо отыгрываться. Министр совершает ошибки, произносит неаккуратные речи, так отчего бы и не воспользоваться ситуацией, не щелкнуть его по носу, продемонстрировав попутно заботу об исполнении поручений президента? Отличный способ продемонстрировать, что Дума — не театр, где депутаты лишь штампуют не ими сочиненные законы, да выступают время от времени с безумными идеями, напомнить, что законодательная власть — это тоже власть, вполне готовая представителей правительства ставить на место. Ну, и собственную цитируемость повысить, конечно.

Аксиомы власти

Но есть за происшествием в парламенте кое-что поважнее володинских интриг. Властная система современной путинской России отстроена довольно четко, и главное ее качество — полная непрозрачность. Все публичные властные институты, и уж парламент-то в первую голову, только затем и существуют, чтобы служить декорацией, маскируя подлинные механизмы принятия решений. Об этих механизмах политологи высказываются лишь гадательно, ссылаясь на анонимные источники или изобретая теневые структуры вроде «нового политбюро». У советологов был хотя бы один верный критерий — порядок расстановки «кремлевских старцев» на трибуне Мавзолея. У тех, кто пытается анализировать путинскую систему, нет и того.

Зато есть несколько аксиом для описания нашей темной реальности. Первая и главная — президент всегда вне критики. Никто из представителей власти никогда не сомневается в мудрости его решений. Это верно даже для лидеров системной оппозиции, которым позволяется внутри декоративных политических институтов критиковать власть. Жириновский может нападать на правительство, Зюганов — клеймить проклятых либералов, забыв, какое у нас тысячелетье на дворе, но не вспомнить, когда они сказали хотя бы неосторожное слово в адрес Путина. Такое даже в ходе президентских выборов недопустимо.

Вторая, тоже важная аксиома, — публичные конфликты между представителями власти невозможны. Все бульдожьи схватки происходят только под ковром, для публики власть — это сплотившийся вокруг президента коллектив единомышленников, ведущих страну к неизбежному процветанию.

Вспомните — арест предшественника Орешкина на посту главы Минэка, Алексея Улюкаева, буквально вогнал всех в ступор. Его ничто не предвещало, и никто не мог предположить, что видный член правительства из-за ссоры с главой госкорпорации окажется в тюрьме. Потом, конечно, свыклись, и даже отыскали всему задним числом объяснения, но это — потом.

Раньше, впрочем, в докрымскую эпоху бывало и по-другому: среди членов правительства выбирали мальчика для битья, которого позволялось пинать даже единороссам. Таким был, например, на закате своей министерской карьеры Михаил Зурабов, на которого едва ли не за каждое слово накидывались и депутаты, и ведущие пропагандистских программ на ТВ.

Но те времена в прошлом, страна теперь — в кольце врагов, и все представители власти вместе делают одно общее дело. Народ должен любоваться верными сынами отчизны, восхищаться их слаженной работой, и понимать, что с такими людьми он точно в безопасности.

Сбои в программе

И тут вдруг спикер Думы — пусть вежливо, но тем обидней, — отчитывает министра, как мальчика. Это сбой в программе, обесценивание аксиомы. И такое уже — не в первый раз. Не все в порядке и в самой партии власти. Летом, после того, как зазвучали первые разговоры о пенсионной реформе, отдельные несознательные единороссы на местах осмелились критиковать решение высшей власти и сетовать на то, что с ними никто не посоветовался. Порядок тогда навели быстро, зарвавшихся критиканов поснимали с постов, бунт подавили, но осадок-то остался.

Да и в самой в партии нет-нет, да и позволят себе покритиковать действия собственной фракции в парламенте, и молодой, но очень высокопоставленный партфункционер, Андрей Турчак, явно пытается показать все тому же Володину, что партия важнее, чем фракция, а секретарь генсовета — серьезнее парламентского спикера.

Арест основателя инвестиционной компании Baring Vostok Майкла Калви еще раз показал, что в товарищах согласья нет: арест осудили глава «Сбербанка» Герман Греф и вице-премьер Антон Силуанов. Правда, после того, как действия силовиков прямо одобрил Путин, критики умолкли.

То, что сплоченный коллектив единомышленников на самом деле — террариум единомышленников, мы, конечно, и так догадывались. Но чем дальше, тем нагляднее это становится. Экономическая ситуация в стране так себе, успехи во внешней политике почему-то ведут к новым санкциям, и только, и, конечно, министры с депутатами об этом осведомлены лучше прочих. Уровень протестных настроений растет, а главный рейтинг главного во власти человека — основная опора всей политической системы — явно начал пошатываться. Это повышает нервозность, и заставляет забывать об осторожности.

Они искренне поверили, что они — вечные, что они здесь навсегда. Но сами же загнали себя в ситуацию, в которой приходится думать о будущем, и бороться за собственную влиятельность, забывая иногда об основных правилах игры.

Если так дальше пойдет, то скоро кто-нибудь и вовсе решится заметить, что президент не во всем прав. Что и он способен изредка допускать ошибки.

Правда, для обычного человека важно не то, что былого согласия в товарищах нет. И тем более не то, как обошелся в Думе Володин с Орешкиным. А важно то, что Дума, например, запретила хостелы в жилых домах, нанеся тяжелый удар сразу и по малому бизнесу, и по внутреннему туризму. Или то, что прошло уже второе чтение законопроектов о «фейковых новостях» и о «неуважении к власти», предполагающих неподъемные штрафы для пользователей сети, где власть все еще критикуют открыто и постоянно.

Для обложки материала использовано фото с официального сайта Госдумы