Почему «марш матерей» напугал власть

Павликова Дубовик

Прокремлевские СМИ и общественники убеждают защищать арестованных за экстремизм в судах, а не на улицах. Власть опасается бунта

Страх диалога с улицей

«Марш матерей» — несанкционированная акция с требованием выпустить из СИЗО 18-летнюю Анну Павликову и других фигурантов дела «Нового величия», судя по реакции, задела важный нерв власти. Среди организаторов нет «профессиональных революционеров», нет публичных оппозиционных политиков. Женщины, собирающие людей на шествие к зданию Верховного суда, призывают вместо транспарантов нести с собой детские игрушки. Нет и признаков того, что акция выйдет массовой.

И тем не менее вокруг «Марша» — целая медийная кампания, явная задача которой — не допустить его проведения и, по возможности, дискредитировать организаторов. Московская мэрия призывает жителей столицы отказаться от участия в несогласованном мероприятии. Главный редактор МИА «Россия Сегодня» Маргарита Симоньян публикует в телеграм-канале прочувствованное обращение к потенциальным участникам, и его активно тиражируют в социальных сетях и некоторых СМИ. Главный тезис послания — «Марш матерей» может только навредить фигурантам дела, находящимся в СИЗО. Позицию Симоньян поддерживает Максим Пашков, адвокат Марии Дубовик, также проходящей по делу «Нового величия». Пресс-служба ФСИН заявляет, что, вопреки информации из публикаций ряда российских изданий, никакая специальная медицинская помощь Павликовой не требуется.

Дело «Нового величия» — одно из главных политических событий лета. Организаторы полицейской провокации, сначала создавшие, а потом разоблачившие экстремистскую организацию, в которой состояли, и, по версии следствия, собирались участвовать в «народных восстаниях, революционных действиях, в столкновениях с представителями действующего в России режима», две юные девушки и несколько безработных, явно не рассчитывали на такой шум. Счет возмущенным публикациям в СМИ (причем не только в оппозиционных) идет на сотни. Отвечать на вопросы об этом деле пришлось даже пресс-секретарю президента Дмитрию Пескову.

Но ни газетные публикации, ни вал записей в социальных сетях, ни собравшая свыше ста тысяч подписей петиция за изменение меры пресечения для Павликовой, серьезно заболевшей в СИЗО, похоже, по-настоящему власть не задевали: суд дважды, в июле и августе, отказался выпускать девушку под домашний арест. А вот «Марш матерей» — задел.

Откуда первый, важный, но не единственный вывод: уличных акций по-прежнему боятся. Попытка диалога в таком формате всегда воспринимается как бунт. Собственно, любая попытка граждан напомнить о своих правах или выступить против очевидного беспредела воспринимается как бунт, а к действиям власть чувствительнее, чем к словам.

Ловушка для власти

Второй вывод следует из заявления Пескова: «Идет судебный процесс, поэтому здесь, естественно, президент не может в него вмешиваться никак. Не может быть и речи, он не может высказывать своих каких-то суждений. Это шло бы в противоречие с действующим законодательством». Фоном к публичному заявлению пресс-секретаря главы государства стали усиленно распространявшиеся в политической тусовке слухи о том, что и в администрации президента, якобы, очень недовольны происходящим, но просто не понимают, как без скандала выйти из сложившейся ситуации.

Дело вот в чем: государство годами последовательно и упорно формировало систему карательных законов, позволяющих нейтрализовать любого недовольного положением дел в России, оставаясь, если пользоваться профессиональным жаргоном, «в рамках правового поля». С самого начала эта система выглядела избыточной — в большой и плохо управляемой, несмотря на все разговоры о гиперцентрализации, стране, значительная часть карательных законов оказалась полезной только для силовиков среднего уровня, получивших удобный инструмент для легкого выявления «опасных преступников», которые репостят в соцсетях смешные картинки или обсуждают политику в чатах (дело «Нового величия» как раз с таких обсуждений и началось). Растет раскрываемость, растет число благодарностей и звездочек на погонах, и еще — растет недовольство в обществе. Вал нелепых, оскорбительных для здравого смысла уголовных дел выглядит целенаправленной охотой на молодежь, хотя за каждым таким делом нет ничего, кроме карьерного интереса отдельного служаки. Едва ли не каждый молодой человек превращается в потенциальную мишень для таких служак из полиции или ФСБ, и происходящее начинает задевать даже людей, традиционно от политики далеких.

Власти в центре это раздражение, конечно, ни к чему (а в Москве еще и выборы грядут, придется портить благостную картинку собянинских успехов либо кадрами несанкционированного марша, участники которого беспрепятственно доходят до Верховного суда, либо — кадрами разгона мирного шествия, поди реши, что хуже). Но система репрессивных законов живет своей жизнью, за каждым эшником не уследишь. В любом деле за репост есть и потерпевшие, и профессионалы-эксперты, способные обнаружить экстремизм и разжигание ненависти в любом сочетании слов и в любой картинке, и решения судов.

В том же деле «Нового величия» имеются устав организации, составленный провокатором так, чтобы у фигурантов ни осталось ни одного шанса, и показания внедренных в экстремистскую организацию свидетелей из органов.

Отменить карательные законы — значит, в логике Кремля, прогнуться перед оппозицией, показать слабость. Это, конечно, дело немыслимое. Отменять результаты каждого процесса против экстремистов из социальных сетей — значит, сразу и пойти против собственных законов (о чем как раз говорит Песков), и показать собственную глупость. Это еще страшнее.

Вывод номер два: создав избыточную систему карательных законов, власть сама себя загнала в безвыходную ситуацию, чреватую серьезным конфликтом с обществом. Мы как раз в начале этого конфликта, когда готовность открыто протестовать демонстрируют отнюдь не только оппозиционные политические активисты.

Прерогатива «серьезных людей»

И тут в дело вступает Маргарита Симоньян. Вот ключевые места из ее обращения к публике. Сначала аргумент в пользу того, что беспокоиться вообще не о чем: «Этой историей уже занимаются самые серьезные люди в самой серьезной организации. Дай Бог, все у них получится, как уже получалось не раз по другим резонансным подобным делам. Широкая общественность не знает, что именно упорное личное вмешательство этих людей выпустило на свободу несправедливо осужденных, о которых мы тут сокрушались в разные годы, но я вам свидетельствую — было именно так. И только личная скромность означенных граждан не позволяет мне обнародовать подробности». Святые, просто святые люди.

А затем — рассуждение о вредности «Марша матерей» для фигурантов дела «Нового величия»: «Такой митинг только даст железобетонные козыри ПРОТИВ того, чтобы девочек отпустить. <…> Это все одна шайка-лейка. Надо их прищучить, чтобы другим неповадно было. Это вопрос безопасности и стабильности государства».

За стандартным потоком пропагандистских манипуляций, просматриваются едва ли не контуры нового общественного договора: святые из «самой серьезной организации» остановят произвол, если только граждане о своих правах заикаться не будут. Ну, а если будут, что ж, сами виноваты. Откровенным репрессиям предлагается противопоставить подковерные интриги, и, вполне в патерналистских традициях отечества, отказаться от любых попыток вмешательства в процесс.

Слабость у этого рассуждения, пожалуй, одна, зато существенная: серьезные люди из самой серьезной организации (надо думать — из администрации президента) и есть архитекторы карательной системы, которая жрет теперь молодых людей со вкусом и аппетитом. И как-то странно рассчитывать на их доброту тем, кто готов своих и чужих детей от системы защищать.

В тупике и власть, и общество. Общество, как в стену, упирается во власть, не желающую, да и не способную меняться, власть точно так же упирается в общество, в любой попытке отстоять гражданские права прозревая «покушение на основы государственного строя», причем настоящее, а не такое, как у фигурантов дела «Нового величия». Это наш третий, основной и самый печальный вывод из информационной атаки на «Марш матерей».

Разблокировать push-уведомления

Следуйте инструкциям, чтобы активировать push-уведомления